В мае обострилась законодательная борьба вокруг параллельного импорта. «Приравнять к контрафакту» или «разрешить еще больше»? «Цифровые Закупки» с самого начала истории пишут, что вся соль конфликта не в запретах и разрешениях, а в статусе интеллектуальной собственности при параллельном импорте. До тех пор пока в России не существует легально оформленного механизма присвоения технических данных о ввезенной продукции, – вместо параллельного импорта страна рискует приобретать параллельный хаос.
В действующем виде система параллельного импорта неплохо справляется с насыщением потребностей рынка. Но это кратковременный эффект, за которым просматриваются неизбежные проблемы, и читаются неизбежные требования к дальнейшему развитию закона. Поставщики, занимающиеся откровенной отверточной сборкой и переклеиванием этикеток, в неопределенной правовой среде получают преимущества над теми, кто стремится внедрить более дорогие (а, зачастую, менее качественные) комплектующие отечественного производства. Чтобы детали машин стали более качественными, требуется рост объемов производства и развитие сервисных услуг. Серийности не будет без стабильного спроса. А спроса не будет без сдерживания отверточных сборок. Замкнутый круг, в котором явно не хватает правил игры. Для предприятий, готовых системно заниматься промышленным восстановлением и реинжинирингом импортных запчастей, невнятный статус интеллектуальной собственности – это фактор, сдерживающий развитие.
С одной стороны, в Госдуму буквально вчера был внесен законопроект, приравнивающий оригинальные товары, ввезенные по параллельному импорту к контрафактной продукции. А с другой – активизировались сторонники дальнейшего раскрепощения системы. Так, на итоговой коллегии ФАС глава Антимонопольной службы Максим Шаскольский заявил: «ФАС России считает необходимым распространить параллельный импорт на все категории товаров, кроме товаров, производство которых локализовано в стране». Очень важное исключение, которое случайно или умышленно упустили из виду крупнейшие СМИ, процитировавшие Шаскольского только наполовину.
Вот как охарактеризовал ситуацию с параллельным импортом член Экспертного совета Комитета по защите конкуренции Госдумы Дмитрий Тортев в комментарии для «Московской газеты»:
– В результате такой правовой неопределенности и рисков импортеры, поставщики и обслуживающие организации – вынуждены применять различного рода схемы непрямой контрактации, что, в свою очередь, создает благоприятную среду для появления всякого рода недобросовестных участников оборота таких товаров с сопутствующими рисками для заказчиков в случае привлечения их к ответственности. И, конечно же, серых взаиморасчетов со всеми минусами для бюджета. Поэтому, в данной ситуации, если мы не готовы отказаться от понятия «параллельности» импорта, вполне можно активно внедрять уже имеющиеся механизмы обеспечения дополнительной имущественной ответственности поставщиков товаров и услуг путем объединения их в саморегулируемые организации, которые бы обеспечивали применение лучших практик налогообложения и сопровождения импортных товаров на всем их жизненном цикле – от их ввоза до утилизаци.
Интересное предложение не является теоретическим. В качестве реакции на законопроект «о контрафактной природе» параллельного импорта созданная в июне прошлого года Ассоциация параллельного импорта (представляет интересы импортеров зарубежных товаров) обратилась к премьеру Михаилу Мишустину с письмом. Предлагают внести в законопроект изменения закрепляющие «признание полноценного права собственности российских предпринимателей на приобретаемые ими иностранные товары». Это интересно, это приближает законодателей к основному вопросу, который они упорно отказываются видеть и решать уже на протяжение года.
Кто собственник технических данных?
Для понимания глубины проблемы важно услышать и самих машиностроителей, которые критически зависят от принимаемых наверху решений.
На XVIII Всероссийском Форуме-выставке «ГОСЗАКАЗ» в апреле прозвучало мнение Александра Халецкого, руководитель «АО «Коминвест-АКМТ». Российская компания занимается производством коммунальной, дорожной, аэродромной техники. Принципиально стремится к внедрению и развитию отечественных технологических решений с овладением максимально полного производственного цикла.
– Любая поставка для нас сопряжена со множеством производственных факторов. Используется различная компонентная база. К сожалению, когда мы участвуем в тендерах (в основном по 44-ФЗ), то единственным критерием, который определяет наше конкурентное преимущество, выступает цена, иногда срок поставки и возможность профинансировать эту сделку. Заказчик понимает, за что он готов переплачивать: это качество, ремонтопригодность, долговечный ресурс машины, за ее потребительские качества. Однако «защищая» техническое задание, нацеленное на такую высокотехнологичную продукцию, (в соответствии с логикой 44-ФЗ) он фактически ограничивает конкуренцию. Получается, что производителей, стремящихся развиваться, работать над улучшением характеристик машин, ставят в равные условия с теми, кто поставляет посредственный продукт.
По словам Халецкого, рынок спецтехники развивается хаотично и страдает от недофинансированности, ключевыми потребителями являются государственные муниципальные заказчики. Когда износ парка доходит до критического состояния, когда нечем убирать дороги, они закупают большой объем техники сразу на несколько миллиардов.
– Однако в новых правилах 44-ФЗ, появились требования к производителю – показывать 20% опыт поставки, который необходимо подтверждать единовременной отгрузкой. Это усложнило жизнь промышленным предприятиям малого и среднего бизнеса. Прежде они могли подтвердить этот опыт набором контрактов в течение требуемого периода. Теперь же, ради участия в госзаказе мы вынуждены искать какого-то крупного партнера, который отбирает львиную долю прибыли. Да, сегодня предприятия, сохранившие производство, имеют повышенный спрос. Однако они не могут его удовлетворить, потому что действует 20% ограничение по опыту. Вторая проблема заключается в том, что затруднен доступ к финансированию. Оно дорогое, банки всегда требуют ежегодного роста выручки. Возникает парадоксальная ситуация. Нас заставляют работать в рынке, где с начала СВО и с обострения санкций, по сути, нет рыночных механизмов. Нужно менять закупочную среду, менять критерии эффективности закупки в пользу качества поставляемой продукции.
Также Александр Халецкий рассказал о трудностях импортозамещения в рамках действующих норм. По его словам, несовершенство этих норм тормозит производство. В 719 Постановлении Правительства РФ содержатся критерии российского происхождения продукции на основе технологических операций.
– Однако (по большей части) они не учитывали применяемую импортную компонентную базу, – поясняет Халецкий. – Не принимался во внимание тот момент, что ты должен быть правообладателем конструкторско-технологической документации в объеме необходимом для данного технологического передела. Многие компании, ради соответствия требованиям по техоперациям закрывались лицензионными договорами. Поставки импортных компонентов, по сути, никто не проверял.
За год ситуация в машиностроении существенно изменилась, в том числе и под воздействием параллельного импорта. Должна развиваться отрасль реверсивного инжиниринга, индустрия восстановления запчастей. Однако правила к использованию интеллектуальной собственности все те же, и они мешают развитию. Они направлены на обслуживание интересов зарубежных поставщиков, большинства из которых уже нет в России, а Китай, который занимает их место, без лишних комплексов присваивает западную интеллектуальную собственность, не заботясь о мнении западных партнеров, и не стесняясь бороться с ними в судах за право присвоения.
На этом фоне российское законодательство об интеллектуальной собственности не только не выдерживает никакого сравнения, оно абсолютно не соответствуют реальности и обслуживает прошлый век.
Цифровые Закупки в течение года неоднократно транслировали месседж машиностроителей – о том, что стране (как минимум) необходим закон об обязательном раскрытии технических данных: нормы обязывающие предоставлять техническую документацию по машиностроительной продукции, поставляемой в РФ. Плюс дополнительные нормы, которые (как минимум) прояснят статус технических данных в закупках. Такие законы есть в Бразилии, Турции и даже в Южной Африке. Одновременно необходима гибкая и быстродействующая национальная система сертификации и стандартизации, которая позволит предприятиям оперативно регистрировать свои технические решения.
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет