Впервые за 25 лет государство направило значительные средства на индустриальное развитие страны. Одновременно с триллионными вливаниями в российский авиапром, судостроение, энергетику, инновационные материалы … правительством поставлена амбициозная цель – воссоздания национальной радиоэлектронной промышленности и приборостроения.
Самым страшным результатом для всех этих амбициозных планов был бы управленческий хаос и беспомощность чиновников, неумение проектировать и создавать, дефицит персональной ответственности. Все те феерические провалы, которые на протяжение последнего времени мы наблюдаем в области нацпроектов, могут повториться и в промышленной политике России. Деньги есть, но как их потратить с пользой и конкретным результатом?
Об этом говорили участники конференции «Гособоронзаказ. Ценообразование 2021. Проблемы диверсификации». Напомним, что вице-премьер Юрий Борисов, под руководством которого в России второй год реализуется новая промышленная стратегия, вполне четко определяет критерии ее успеха. В первую очередь, это создание импортонезависимых производственных цепочек. Во всех отраслях, куда инвестирует государство.
Подотчетный кризис
Одна из фундаментальных проблем – окупаемость проектов. По большинству мер господдержки в рамках диверсификации производства отчетность является ежеквартальной. При этом сложные высокотехнологичные проекты имеют долгую инвестиционную фазу, во время которой происходят в основном только расходы ресурсов. Такие проекты требуют цикла три-пять лет для выхода продукции на гражданский рынок. По этой причине целый ряд предприятий ОПК не может достичь заявленных целевых показателей. Ситуация усугубляется тем, что многие компании были ориентированы на внешние рынки, которые в связи с санкциями закрылись не только для сбыта, но и на доступ к элементной базе. Часть номенклатуры оказалась недоступной. Требуется время для того, чтобы заменить импортные комплектующие на российские.
Биржа университетов
Также встает ребром вопрос – что делать с наукой? Не определив статус научных исследований, не решив вопрос их финансирования, и, самое главное – реального применения результатов интеллектуальной деятельности, – невозможно двигаться в следующий технологический уклад.
Рано или поздно государству все же придется принимать специальный закон о НИОКР. К сожалению, так думают далеко не все чиновники. Сегодня предприятиям предложено действовать в рамках существующих рыночных механизмов и правовых норм с мутным статусом научных исследований. Инструменты финансирования науки при этом являются трудно реализуемыми (все подразумевают привлечение частных инвестиций); но, самое главное – в этих инструментах не предполагается никакой ответственности за результат. То есть инновационную научную разработку можно закупить (даже в рамках честных конкурентных процедур) – а вот за ее применение на практике никто не ручается. Кроме того, и сама система закупок никого к этому не обязывает.
Развитие наукоемких проектов сейчас находится в зависимости от внешней среды. От финансового интереса и готовности частных высокотехнологичных компаний сотрудничать с оборонными предприятиями. С 1 января 2020 года предприятия получили возможность привлекать бюджетные субсидии на инновационные научные разработки. Особые надежды при этом связываются с малыми инновационными компаниями, созданными университетами России. Однако не все так просто, как кажется.
Владимир Довгий, генеральный директор Межведомственного аналитического центра:
– Одним из KPI, применяемых Минпромторгом для измерения диверсификации, является «количество малых инновационных предприятий, создаваемых при участии университета как учредителя». При каждом крупном техническом вузе страны имеется порядка 8-10 таких компаний. Их разработки могут быть полезны ОПК при производстве высокотехнологичной продукции гражданского назначения. Такой линейкой проектов, к примеру, отличается Санкт-Петербургский политехнический университет – интересные инжиниринговые центры, цифровые двойники. Университет реализует целый ряд проектов с предприятиями Ростеха, с Камазом. Для такого рода научно-экспериментальных структур не должно быть барьеров в сотрудничестве с ОПК.
Однако на практике оказывается, что такие барьеры есть, и весьма существенные. В первую очередь банальный дефицит инвестиций, отсутствие оборотных средств на проведение исследований у обеих сторон. Малые предприятия зачастую приходят к ОПК как к донору: «У нас есть классная идея – дайте денег на реализацию!». Однако оборонные предприятия, финансовые проблемы которых давно стали притчей во языцех, не могут ничего инвестировать. И даже при наличии таких «научных» субсидий со стороны государства их реализация всегда связана с высокой долей риска. Проекты могут не соответствовать ожиданиям, отсутствуют схемы их окупаемости. Есть идея, но нет бизнес-плана. Проблема характерна для всех предприятий, работающих с университетами. Трудностей добавляет вопрос собственности на результаты интеллектуальной деятельности. Пока это право собственности четко не разграничено. В рамках гособоронзаказа любые права собственности на РИД автоматически принадлежат военным. Кому они принадлежат в парадигме диверсификации – абсолютно не очевидно.
Научная приемка
Распространенная ситуация: получена государственная субсидия под сотрудничество с университетами; она расходуется, однако при итоговой оценке РИД – оказывается, что их стоимость неподъемна для предприятия. Кто-то должен заниматься вопросами адекватной оценки рыночной стоимости и определения эффективного периода использования РИД.
Ясно, что этим должны заниматься не заказчики, а некая надведомственная отраслевая структура по аналогии с органом военной приемки. Но таких структур в области гражданского сбыта не существует и никогда не было. От Союза машиностроителей России поступило предложение организовать такие коллегии в принудительном порядке. Однако Правительство это делать не спешит. (Ведь это покушение на идеалы свободного рынка). Приходится рассчитывать на то, что искренний заказчик сам себе напишет бескорыстное ТЗ, определит непритворные критерии эффективности и простодушно примется за исполнение поставленной задачи. А все потому, что его вдохновляет священный трепет конкуренции!
СПИК для своих
Перспективным выходом из положения являются специальные инвестиционные контракты. Ранее механизм СПИК был адресован преимущественно иностранным компаниям, работающим на территории страны, с целью локализации их производств. Однако новая стратегия Минпромторга предполагает расширения функционала СПИК 2.0 на наукоемкие проекты и инновационные разработки. Механизм СПИК 2.0 также предполагает субсидирование НИОКР и научных исследований.
Главное отличие от предыдущего закона – инвестор должен обязательно внедрять современную технологию в свое серийное производство. Перечень этих технологий утверждается правительством РФ.
Важно, что в рамках СПИК действует механизм защиты капиталовложений СЗПК. Федеральный бюджет выступает в качестве гаранта налоговых льгот (0% налога на прибыль, 0% налога на имущество); если условия будут нарушены, то бюджет компенсирует инвесторам ущерб от изменения условий.
В конце прошлого года Минпромторг начал проведение первых конкурсов на заключение СПИК 2.0, запустив конкурсы в области химпрома и сельскохозяйственного машиностроения. Ранее правительство утвердило перечень технологий, при использовании которых компании смогут заключать с государством СПИК 2.0. В перечень попали более 600 технологий из различных отраслей. Замглавы ведомства Василий Осьмаков сообщил, что Минпромторг объявил конкурс по 15 технологиям на подписание СПИК 2.0 в химической отрасли, сельхозмашиностроении, нефтегазовом машиностроении, лесной промышленности и радиоэлектронике. Подписание первых СПИК запланировано на июнь.
Заметим, что помимо разнообразных налоговых и субсидиарных льгот для проектов СПИК предусмотрен упрощенный доступ к госзаказу («возможность получения статуса единственного поставщика по госзакупкам», если страной происхождения является РФ, а объем инвестиций составляет более 3 млрд). К сожалению, последнее условие оставляет за бортом всех, кроме крупных госкорпораций.
Очевидно, что схема СПИК 2.0 нуждается в экстраполяции на предприятия малого и среднего бизнеса. Если бы к ней получили доступ не только госмонополии – у страны мог бы появиться привлекательный механизм наукоемкой индустриализации. Однако в Минфине уже намекнули, что не стоит обнадеживаться. Министр финансов РФ Антон Силуанов в марте заявил, что механизм соглашений о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК) не должен применяться массово по всей стране: «Наша позиция такая, что мы изначально договаривались, что это не должно быть массово. У нас вся страна не должна жить по СЗПК».
Автор: Андрей Троянский
Комментариев пока нет